Тексты для конкурса "Живая классика" 2015 г.
Тексты для чтения прозы и поэзии на всероссийском конкурсе "Живая классика"
Рассказ Анатолия Приставкина «Фотографии»
«Мы жили далеко от дома, я и моя сестренка, которой было шесть лет. Чтобы она не забывала родных, раз в месяц я приводил сестренку в нашу холодную спальню, сажал на кровать и доставал конвертик с фотографиями.
— Смотри, Люда, вот наша мама. Она дома, она сильно болеет.
— Болеет... — повторяла девочка.
— А это папа наш. Он на фронте, фашистов бьет.
— Бьет…
— Вот это тетя. У нас неплохая тетя.
— А здесь?
— Здесь мы с тобой. Вот это Людочка. А это я.
И сестренка хлопала в крошечные синеватые ладошки и повторяла: "Людочка и я. Людочка и я..."
Из дому пришло письмо. Чужой рукой было написано о нашей маме. И мне захотелось бежать из детского дома куда-нибудь. Но рядом была моя сестренка. И следующий вечер мы сидели, прижавшись, друг к другу, и смотрели фотографии.
— Вот папа наш, он на фронте, и тетя, и маленькая Людочка...
— А мама?
– Мама? Где же мама? Наверное, затерялась… Но я потом найду. Зато смотри, какая у нас тетя. У нас очень хорошая тетя.
Шли дни, месяцы, В морозный день, когда подушки, которыми затыкали окна, покрывались пышным инеем, почтальонша принесла маленький листок. Я держал его в руках, и у меня мерзли кончики пальцев. И что-то коченело в животе. Два дня я не приходил к сестренке. А потом мы сидели рядом, смотрели фотографии.
— Вот наша тетя. Посмотри, какая у нас удивительная тетя! Просто замечательная тетя. А здесь Людочка и я...
— А где же папа?
— Папа? Сейчас посмотрим.
— Затерялся, да?
— Ага. Затерялся.
И сестренка переспросила, подымая чистые испуганные глаза.
— Насовсем затерялся?
Шли месяцы, годы. И вдруг нам сказали, что детей возвращают в Москву к родителям. Нас обошли с тетрадкой и спросили, к кому мы собираемся ехать, кто у нас есть из родственников. А потом меня вызвала завуч и сказала, глядя в бумаги:
— Мальчик, здесь на некоторое время остается часть наших воспитанников. Мы оставляем и тебя с сестренкой. Мы написали вашей тете, спрашивали, может ли она вас принять. Она, к сожалению...
Мне зачитали ответ.
В детдоме хлопали двери, сдвигались в кучу топчаны, скручивались матрацы. Ребята готовились в Москву. Мы сидели с сестренкой и никуда не собирались Мы разглядывали фотографии.
— Вот Людочка. А вот я.
— А еще?
— Еще? Смотри, и здесь Людочка. И здесь... И меня много. Ведь нас очень много, правда?»
Елена Пономаренко ЛЕНОЧКА
(Трек «Поиск раненых» из фильма «Звезда»)
Теплом и гомоном грачей наполнялась весна. Казалось, что уже сегодня кончится война. Уже четыре года как я на фронте. Почти никого не осталось в живых из санинструкторов батальона.
Моё детство как-то сразу перешло во взрослую жизнь. В перерывах между боями я часто вспоминала школу, вальс… А наутро война. Решили всем классом идти на фронт. Но девчонок оставили при больнице проходить месячные курсы санинструкторов.
Когда я прибыла в дивизию, уже видела раненых. Говорили, что у этих ребят даже оружия не было: добывали в бою. Первое ощущение беспомощности и страха я испытала в августе сорок первого…
— Ребята есть кто живой? – пробираясь по окопам, спрашивала я, внимательно вглядываясь в каждый метр земли. – Ребята, кому помощь нужна?
Я переворачивала мёртвые тела, все они смотрели на меня, но никто не просил помощи, потому что уже не слышали. Артналёт уничтожил всех…
— Ну не может такого быть, хоть кто-то же должен остаться в живых?! Петя, Игорь, Иван, Алёшка! – я подползла к пулемёту и увидела Ивана.
— Ванечка! Иван! – закричала во всю мощь своих лёгких, но тело уже остыло, только голубые глаза неподвижно смотрели в небо.
Спустившись во второй окоп, я услышала стон.
— Есть кто живой? Люди, отзовитесь хоть кто-нибудь! – опять закричала я.
Стон повторился, неясный, глухой. Бегом побежала мимо мёртвых тел, ища его, оставшегося в живых.
— Миленький! Я здесь! Я здесь!
И опять стала переворачивать всех, кто попадался на пути.
– Нет! Нет! Нет! Я обязательно тебя найду! Ты только дождись меня! Не умирай! – и спрыгнула в другой окоп.
Вверх, взлетела ракета, осветив его. Стон повторился где-то совсем рядом.
— Я же потом никогда себе не прощу, что не нашла тебя, – закричала я и скомандовала себе: — Давай. Давай, прислушивайся! Ты его найдёшь, ты сможешь!
Ещё немного – и конец окопа. Боже, как же страшно! Быстрее, быстрее! «Господи, если ты есть, помоги мне его найти!» – и я встала на колени. Я, комсомолка, просила Господа о помощи…
Было ли это чудом, но стон повторился. Да он в самом конце окопа!
— Держись! – закричала я что есть сил и буквально ворвалась в блиндаж, прикрытый плащ-палаткой.
— Родненький, живой! – руки работали быстро, понимая, что он уже не жилец: тяжелейшее ранение в живот. Свои внутренности он придерживал руками.
— Тебе придётся пакет доставить, – тихо прошептал он, умирая.
Я прикрыла его глаза. Передо мной лежал совсем молоденький лейтенант.
— Да как же это?! Какой пакет? Куда? Ты не сказал куда? Ты не сказал куда! – осматривая все вокруг, вдруг увидела торчащий в сапоге пакет.
«Срочно, – гласила надпись, подчёркнутая красным карандашом. – Полевая почта штаба дивизии».
Сидя с ним, молоденьким лейтенантом, прощалась, а слезы катились одна за другой. Забрав его документы, шла по окопу, шатаясь, меня подташнивало, когда закрывала по пути глаза мёртвым бойцам.
Пакет я доставила в штаб. И сведения там, действительно, оказались очень важными. Только вот медаль, которую мне вручили, мою первую боевую награду, никогда не надевала, потому как принадлежала она тому лейтенанту, Останькову Ивану Ивановичу.
…После окончания войны я передала эту медаль матери лейтенанта и рассказала, как он погиб.
А пока шли бои… Четвёртый год войны. За это время я совсем поседела: рыжие волосы стали совершенно белыми. Приближалась весна с теплом и грачиным гомоном…
Светлана Одинокая
Фотография вложена в старую книжку...
Фотография вложена в старую книжку
И забыта среди пожелтевших страниц.
Невысокий, в шинели, какой-то парнишка,
Улыбаясь, глядит из-под длинных ресниц.
Карандашная надпись: «Зима, сорок третий»,
И, чуть ниже, другая: «Погиб как герой»…
Сколько их – безымянных героев – на свете,
Сколько их никогда не вернулось домой!..
Им бы жить без забот, и дружить, и влюбляться,
Только вдруг в летний день объявили войну.
И они, взяв винтовки, в свои восемнадцать,
Шли на фронт – погибать, защищая страну…
Сколько судеб не сложено, песен не спето,
Сколько жен, матерей оставалось без сна…
Так зачем же, зачем в это страшное лето
Вдруг на нашей земле появилась война?!
Из учебника вновь оживает картинка,
Раздвигая границы событий и дат.
Словно в память о прошлом, со старого снимка
Улыбаясь, глядит незнакомый солдат.
Он – герой. Это значит, что он не сдавался,
Это значит, ни шагу не сделал назад.
Может быть, он в окопе один оставался,
Прикрывая собой отступавший отряд,
Может, в грохоте хриплом немецких орудий
Батальон за собою в атаку повел…
Только он не вернулся, как многие люди –
Те, кто с этих боев никогда не пришел.
Пусть нам дорого слишком досталась свобода,
Тем ценнее она для живущих сейчас.
И листок пожелтевший – забытое фото –
Будто памятник всем, кто сражался за нас.
Они отдали жизни, чтоб мир продолжался,
Наступала весна, было пение птиц,
Чтоб мальчишка другой в объектив улыбался
И смущенно глядел из-под длинных ресниц.